* * *

Джо было восемь лет, когда случилась авария, и вот как он реагировал:

«Мое первое воспоминание - как меня забрала из школы одна учительница, подруга моей мамы. Когда я увидел, как мама плачет, я догадался, что случилось что-то очень плохое.

Я помню, как ездил в больницу к папе. Нам показали куклу, изображающую такие же повреждения, как у папы, чтобы мы были подготовлены, когда войдем к нему. Было очень тяжело видеть папу таким. Мы пробыли там недолго, и для меня так было лучше, потому что мне не нравилось видеть его таким. Нам с Крисом пришлось жить у бабушки с дедушкой в Луизиане.

Сначала было здорово, а потом я стал скучать по маме с папой. Я очень рад, что со мной был мой брат. Каждые выходные мы ездили из Боссьер-Сити в Хьюстон. Это быстро вошло в привычку.

Самое плохое в аварии было то, что когда другие дети ездили с отцами на природу ловить рыбу, у меня этого не было. Даже сегодня я часто об этом думаю. Иногда я чувствую недовольство и подавленность. Но в последние несколько лет мы с отцом ездили на рыбалку. Не уверен, что он понимает, как это меня радует. Благодаря этим событиям я узнал, как много людей нас любит и беспокоится о нас. Если бы с нами не было Господа, не знаю, как бы мы это пережили».

Вот впечатление Криса:

«Когда тебе восемь лет, отец для тебя супер-герой. Он непобедим. Когда я услышал об аварии с отцом, я не думал, что это так серьезно, как оказалось. Мама была грустной, когда сообщила мне эту новость, и не могла скрыть слез. Но папа был сильным, я никогда не видел, чтобы он плакал. Даже когда он лежал в отделении интенсивной терапии, окруженный мониторами, подключенный к кислородному аппарату и едва способный говорить, я был совершенно уверен, что через неделю он будет дома.

Я редко бывал там, когда ему делали большие операции. Через несколько дней после аварии я уехал жить к бабушке с дедушкой и видел отца только по выходным. Во время тех коротких свиданий я начал понимать, как он страдает - и телесно, и душевно. На меня произвели впечатление металлические конструкции, в которые были заключены его левая рука и нога, но я знал, что они причиняют ему страшную боль. Он выглядел ужасно изможденным и вялым. Иногда у меня было впечатление, что он никого не хочет видеть. Хотя я плохо понимал, что такое депрессия, я знал, что он ею страдает. Приходя навестить отца, я медленно подходил к нему и осторожно обнимал. Он впервые казался мне слабым. Даже когда он вернулся домой из больницы, я продолжал делать то же самое - приходил домой из школы и обнимал папу. И чтобы успокоиться самому, и чтобы утешить его. Надеюсь, это помогало нам обоим. Мы с братом Джо росли, папа продолжал поправляться, и мы стали больше заниматься спортом и играть на открытом воздухе. Папа очень хотел играть с нами. Я помню, что чувствовал себя ужасно, когда бросил мяч слишком далеко для отца. Он спотыкался и иногда падал. Я чуть не плакал. Уверен, что он тоже. Но папа всегда был со мной эмоционально. Он живо интересуется тем, чем занимаются его дети. Думаю, ради нас ему все-таки стоило вернуться из рая.

В результате несчастного случая с отцом все мы сблизились. Мы взяли на себя новые обязанности. Мама стала принимать решения и следить за дисциплиной, пока папа лечился. Я очень старался быть мужчиной в доме. Иногда я хулиганил, но я это перерос. Я учился полагаться на других, в то время как они полагались на меня.

Николь очень заботилась о нас с Джо. Папа страдал депрессией несколько лет после аварии - и сейчас немного тоже. Возможно, он боролся с ней и до аварии, но если это так, я этого не замечал. Папа жутко независимый и редко позволяет своим близким заглянуть в самые темные уголки своей души. Мне кажется, я такой же».


1234567891011121314151617181920212223242526272829303132333435363738394041424344454647484950515253545556575859606162636465666768697071727374757677787980818283